Вести с полей - 4c, Гариб, Дубурса, Камароб

Не пугайтесь этого последнего отчета в сентябрьской трилогии. Вашим палочкам и колбочкам не грозит переутомление, и по его прочтении у вас будет целый месяц передышки перед тем, как вы получите, а мы пошлём очередную россыпь бессвязных фраз про водные упражнения далеко-далеко.

Солнце было уже высоко, когда мы слезли с наших коней в последней долине, которую мы планировали изучить. Когда все стаскивали с себя сплавное для того, чтобы отправиться в город за едой и транспортом вверх по долине, шейная манжета на куртке Мидди разлетелась пополам. Эта резиновая манжета - жизненно важная вещь, которая не позволяет ледяной воде заливаться внутрь на каждом пенном валу. На тот момент это было просто неприятно, но совершенно неприемлемо для суровых условий нашего предстоящего путешествия через горы Памира.

Мы погрузились на небольшой Жигуль, который, как обычно, постоянно перегревался, и на закате покатили вверх по долине Сарбога. Но после того, как её кардан пересчитал несколько несколько камней, сия колесница закончила свой земной путь. А мы были еще в нескольких км от слияния речек Гариб и Дубурса. Но мы расслабились на эту тему, когда в 20 метрах обнаружили идеальное место для стоянки. Рассматривая долину, Саймон позвал нас, чтобы показать медведя, который кормился на той стороне речки. Водитель отбыл, бросив напоследок: "Вы же ведь знаете, что медведи умеют плавать?". Этой ночью мы постоянно слышали какие-то шорохи. Для безопасности мы спали в густых зарослях - ведь густые заросли в 3 метрах от нашей еды - это, конечно, безопасно.

На следующее утро мы дошли до слияния, пересекли реку по трём тросам, которые послужили нам заместо моста, и разделились на два дня для пешего просмотра. По плану Саймон и Эндрю должны были подняться до Гариба и разделиться для разведки двух притоков, а Мидди должен был осмотреть Дубурса. Но, как оказалось, троп там не было. Колючки, распадки, скальные стены и тросовые переправы позволили Саймону и Эндю пройти только 10 км вверх по Гарибу, несмотря на то что они ломились целый день. Сталин выселил людей из долины Дубурса, и по тропам осталась ходить лишь местная живность. Мидди преуспел немногим больше, пройдя 13 км. Причина, по которой Мидди смог продвинуться дальше, стала ясна следующим утром, когда у него не осталось никаких заблуждений по поводу того, кто же наделал ароматные кучки на тропе и в заброшенной деревне, где он ночевал. Через две минуты ходьбы по утру Мидди и медведь столкнулись нос к носу на высоком утёсе над рекой - в 6 метрах друг от друга. Оба испугались до смерти. Медведь оказался весьма здравомыслящим и рванул вверх по склону, тогда как Мидди остолбенел, как олень в свете фар, прямо посреди колючек. Очевидно, теория Дарвина не сработала в тот день. Мидди пошёл назад с ещё большей поспешностью и нервным тиком - постоянно оглядываясь назад через плечо.

Вернувшись в лагерь, мы единогласно решили занести лодки на несколько километров вверх по каждой речке и сплавится по порогам около устьев. Саймон и Эндрю видели ещё 10 км просто фантастического сплава, но на это требовалось несколько дней, которых у нас не было. Вероятно, дальше вверх по обеим рекам имеется куча замечательных порогов. Мы как-то размечтались об этом, наслаждаясь последними лучами послеполуденного солнца, а Мидди пытался отремонтировать порванную манжету с помощью куска велосипедной камеры и клея.

Около 9 часов утра мы сложили наш лагерь, спрятали снаряжение и с пустыми лодками пошли наверх. Мы дошли до слияния за 45 минут, и, как нетерпеливые дети, заспорили, какую реку проходить первой. Даже серое небо и накрапывающий дождь не могли ослабить нашего воодушевления. Мы траверснули на тот берег и продолжили путь вверх на Гарибу, чуть более неотразимой из двух речек. Мы достаточно долго упирались на крутых, осыпающихся склонах по всё более и более ухудшающейся тропе, и всё для того, чтобы добраться до начала великолепного участка типа плёс-порог. C помощью четырех рук, растягивающих шейную манжету из камеры, Мидди вылупился на свет, где, как он надеялся, ему будет тепло и сухо.

Первый слив был быстрой и узкой S-образной дугой, с большой подушкой от еще большего камня, отбрасывающей лодку сильно налево. Эндрю прошел прямо, а Саймона и Мидди занесло в бурлящее улово слева перед окончанием S. Следующий порог состоял из 3 этапов - буфнуть с полутораметровой ступеньки в начале, разгнаться по водоскату в середине и, наконец, фигануть 4-метровый почти вертикальный водопад. Если бы занести лодки назад было бы хоть немного попроще, мы бы могли кататься по этому порогу целый день. Последний порог, который стоит отметить на этом участке был ещё один S-образный: жёсткий буф влево, чтобы объехать немного подмытый валун, и затем через узкий левый проход вокруг камня, почти целиком подводного. Несколько сотен метров булькотени после него, и мы у входа в километровый каньон.

Стены сужались, и связка из трёх обязательных к заходу уловов позволила нам вылезти перед тем местом, где река исчезала под массивным камнем-затычкой. Быстрый обнос вокруг этого ужасного, отвратительного препятствия привёл нас к сердцу каньона. Две ступеньки поперёк всей реки доставили нам развлечений. Нижняя была особенно пикантна - слив был подпёрт стенкой и мощной подушкой. Спокойная вода ниже позволила нам улизнуть из каньона, а потом река опять стала игривой.

Оставшиеся 2 км до слияния речек были заполнены буфами, разворотами у камней и множеством улыбок. Мы остановились у слияния и траверснули через речку Дубурса к началу нашего второго этапа на сегодня. После оживлённой прогулки мы встали на воду чуть выше пешеходного моста (получше тросов, на этот раз). Хотя Дубурса и послабей Гариба, она тоже была буфовой речкой. Кажется, в каждом пороге встречались вертикальные сливы, и даже если это меньше метра - всё равно это было море удовольствия. Все кончается слишком быстро - и мы вновь приплыли к слиянию речек.

Сарбог с суммарным расходом обеих рек предстал перед нами мощной рекой с достаточно большими валами и бочками, сильными струями и хорошими уловами за большими валунами. После места, где мы подобрали наше снаряжение, река успокоилась, и наш сплав до Камароба был умиротворяющим.

В месте слияния с Камаробом, мы только начали было вялый процесс приготовления ужина под дождем, как Мухаммед Азир, парень нашего возраста, пригласил нас к своему столу. Мы приняли приглашение без особых раздумий и некоторое время спустя оказались в его гостиной, окруженные коврами, поедая плов и смотря ДВД с его свадьбы. Плов (любимая национальная смесь риса и жира) был так себе. Но даже средненький плов представляет собой значительное улучшение качества жизни, когда холодный дождь стучит за окном.

Вернувшись к нашим лодкам, мы обнаружили, что детишки навели "порядок" в наших вещах. Они переворошили все без исключения и разлили наш сок в герме Саймона. Невероятно, но несмотря на то, что можно было спереть кучу всяких штучек, у нас ничего не пропало. Облака разошлись, и луна, как мрачный фонарь, освещала свежевыпавший снег в горах, с которых мы только что спустились.

Поутру мы поймали грузовик с углем, идущий в долину Камароба. Река была неинтересна для нас. Там, где даже самому оптимистичному человеку, разглядывающему карту, не могло представиться более никаких порогов, мы оставили наши лодки и проехали последние несколько километров до лагеря угледобытчиков. Там мы встретили Вильяма, 26 летнего британца, который руководил шахтами и разными другими предприятиями по всему Таджикистану последние 8 лет. Мы провели остаток дня за пивом, любуясь речкой, а кошмарно холодным вечером готовили рыбу с жареной картошкой, которые были жирными и действенными.

Мало что стоит сказать о реке Камароб. Малый расход. 20 м/км. Падение постоянное, речка мелкая, препятствия слишком малы, чтобы доставить неприятности. Первым выделяющимся событием была короткая остановка для покупки меда у пасечника в подарок. Вторым было слияние с Сарбогом. Мы проплыли остаток Сарбога и встали, чуть не доходя до его устья. На следующий день мы съездили с Вильямом в Душанбе. Мы триумфально попировали там, а потом и продолжили в том же духе. Как-то в ходе нашего обжорства Саймон сделал открытие, что мороженное можно купить подешевле, если брать сразу килограмм. И это все кардинально изменило.

Г-н и г-жа Кара Вельд (Kara Weld) из Immersion Research совершили невообразимое и отправили по DHL так необходимый нам драйтоп и теплые поддевки на замену тех, что немало пострадали от повсеместного таджикского песка. Теперь Мидди может отправляться на Памир, и у нас есть свеженькие таджикские визы. Мы ждем только перерегистрации и пропусков в Горный Бадахшан (ГБАО). Как только они появятся, мы отправимся на восток чтобы проплыть по легендарным рекам, прорывающимся через коллосальные каньоны на Крыше Мира.

Вести с полей - 4b, Пиози, Ярхыч

Свернув направо с мутного, похожего на суп, коричневого Сурхоба, мы заплыли на 30 метров вверх по бирюзовой воде реки Ярхыч к городу Хоит. Делегация по нашей встрече состояла из нескольких робких детишек и дружелюбного, но совершенно безумного таджика, в котором воплотились все стереотипы помешанного на горах старателя: большая шляпа с обвисшими полями и желание рассказать нам и только нам о горных сокровищах в секретном месте, в то же время полная убеждённость в том что и вы, и все остальные приехали сюда специально для того, чтобы украсть его камешки.

Покинув эту забавную сцену, словно выдернутую из старого вестерна, мы перескочили обратно в эру современной экономики, оказавшуюся пустым грузовиком для угля, направлявшемся к шахте выше по долине. Наш путь стоя на ногах в огромном железном кузове был долгим и пыльным, но солнце приятно пригревало, и наша позиция в кузове идеально подходила для просмотра реки, вдоль которой мы ехали.

Военный пост на полпути вверх не добавил нам проблем. Капитан рассматривал наши документы со всех сторон, но это никак не помогло ему отличить дату выдачи наших виз от срока их годности. Мы подозреваем, что это были первые иностранные паспорта, которые он видел в своей жизни, и что он, возможно, просто не умел читать. Но вместо того, чтобы указать ему на эту постыдное обстоятельство, Мидди и Эндрю прочитали ему все надписи по-таджикски и по-русски. Довольный, но, возможно, немного напуганный, он пожелал нам счастливого пути.

Мы слезли с грузовика в месте слияния трех рек. Там же у слияния была пасека, и молодой парень, заросший бородой и в длинном халате, разглядывал нас. Хотя вообще-то в Таджикистане молодёжь в основном гладко выбрита и носит небольшие шапки, особенно в районе Хоита. Наш грузовик уехал, и нам пришлось представляться самостоятельно.

Мы немедленно познакомились с Аубом (с бородой) и Якобом (в небольшой шапке, без бороды). Довольно быстро стало понятно, что эта пасека принадлежит Якобу, а Ауб - это его брат, и "добро пожаловать в палатку с мёдом, где роятся 10 тысяч пчел". Русские и таджикские слова конкурировали с пчелами за пространство внутри маленькой палатки, покуда Якоб расскадывал обо всём, что знал. Он был настолько быстр, энергичен и харизматичен, что уже через пять минут после приезда мы договорились пособирать вместе с ним мед вечером, когда пчелы его принесут.

Но сначала был ужин, который начался с обратного отсчета. "5 минут" - прокричал сонный местный повар. Это сподвигло Якоба и его брата к бурной деятельности: заменить аккумуляторы у грузовика и проверить провода, перенести летки с пчелами, раза в 2 большие их самих, и принести достаточно дров для того, чтобы поддерживать костёр в течение нескольких дней. К возгласу "3 минуты до ужина" они уже сделали больше, чем нанятые ими работники за целый день. Когда же было объявлено "ужин", Якоб бросился к палатке для еды/сна, на лету намочил тряпку в воде, обернул ей раскаленную трубу металической печки, и, схватившись за тряпку и за ручку на дверце, побежал как ужаленный в палатку. В тепле, исходящем от печки, мы все уселись ужинать. Таков же был обычный порядок и в следующие 3 вечера.

В первую ночь мы помогали доставать мед из сот. Те, кто не были генетическими родственниками Якоба, всячески старались поспевать. Но даже пост на Рамадан не смог притормозить братьев. Они были энергичны, как рабочие пчелы. Это было прикольно, пока мы не осознали, нас ждут 2 огромные кучи рамок с сотами и много часов работы. Вот это, я понимаю, влипли.

На следующее утро каждый отправился просматривать свою реку. Хотя на самом деле хотелось найти хорошее укрытое место, чтобы немного вздремнуть. Мы вернулись ко времени ужина и загрузили улья с пчелами в пустой угольный грузовик, чтобы перевезти их ночью в их убежище на зиму.

На разведке Саймон и Мидди высмотрели разве что барсуков, медвежьи следы и угольную шахту. А Эндрю вернулся с вестью о небольшой речке с узкими каньонами, полными бурной воды и проходимых ледников. Мы ворчали и готовились к этой эпопее, когда Якоб сказал нам, как она называется - Пиози.

К 8 часам утра наше остающееся снаряжение было прикопано, и мы отправились вверх по реке. Пешка - это всего лишь несколько часов страданий в зарослях колючек, и лишь чуть-чуть признаков лука, который и дал им своё имя ('Zweite Zwiebel', если угодно). Бурная вода началась незамедлительно. Мы пролетели несколько сливов, а затем забились в груду камней у берега, чтобы просмотреть порог, и как вылезать перед первым ледником. Надо было сделать три манёвра, чтобы попасть в последнее улово слева перед тем, как чёрная пасть ледника поглотит всю воду, несущуюся вниз. Сначала надо проехать небольшие валы и пробить бочку, плавно смещаясь направо. Потом прыгнуть влево в гладкую струю, текущую к срезу слива в середине. Ну, и затем разобраться с тем, что скрывается за этим срезом. Мидди пошел первым и любезно обозначил незаметный камень в первой бочке, грохнувшись прямо на него. Он удачно прыгнул в струю, но внизу за сливом его поставило на кормовую свечу. Отпихиваясь и пытаясь отползти оттуда, он мощно траверснул кормой и поймал улово. Эндрю и Саймон сделали из этого выводы и прошли гладенько.
Забавный сад камней привел нас ко второму леднику. Тщательная разведка Эндрю днём ранее подтвердила то, во что Саймон и Мидди никак не могли поверить - ледник проходим. Нырять в ледниковый туннель - это примерно, как бегать с чёртовыми ножницами вокруг бассейна; именно то, о чём вам все говорили НЕ ДЕЛАТЬ. Под ледником был небольшой обливняк, но в основном мы, проплывая через ледник, глазели на его ледяные внутренности.

Река вошла в каньон, и мы обнаружили себя разглядывающими третий ледник. Эндрю и Мидди зависли в уловах выше в то время, как Саймон карабкался вниз по течению. Линия была намечена посредством криков и размахивания руками, Эндрю должен был грести прямо на камни, где Саймон мог его поймать, если вдруг чего. Эндрю резко отчалил, но не смог заметить этих камней, что и помешало ему осуществить задуманное. Быстрые действия Саймона привели к тому, что можно назвать "выигрышем дня". Он схватился за лодку Эндрю и затащил и его, и лодку, и всё целиком вокруг камня в безопасное место. Мы были сильно напуганы этим тревожным звонком. После продолжительной оценки ситуации Саймон поймал Мидди на небольшой груде камней слева с надеждой, что она не съедет в реку и не утянет их за собой под ледник.

Дальше в глубоком каньоне пошли большие и открытые сливы. Слив, который вызвал наибольшую озабоченность Эндрю при просмотре, оказался на самом деле клёвым скатом с валами. Четвертый ледник протянулся от правого берега до самой воды, но оставил милый проём слева, свободный ото льда. Мы проехали под его второй половиной с тревожным чувством, что мы поступаем вопреки всем инстинктам и правилам.

Долина реки открылась, и солнце согрело нас, пока мы проплывали через несложную булькотень, всё ближе и ближе к послеобеденному сну. Этой ночью мы отужинали с Якобом и его бригадой в последний раз, обменялись адресами и подарками и распрощались.

Утром мы стартовали вниз по Ярхычу. Поначалу река была несложной и извилистой - широкая долина и разбросанные кругом камни. Но безмятежному времяпровождению настал конец в виде трехступенчатого слива с неприятной бочкой, и дальше длинного порога, образованного остатками селя. Это был больше тест на запоминание: вспомнить десятки небольших, как осла пинать, сливов, идущих быстро один за одним перед тем, как выплюнуться на главную струю с нашей трусливой заходной линии в обход большой бочки. Порог после этого всё тянулся и тянулся, хотя и помягче, а затем опять настал черёд более злобного препятствия.

Пока нетерпеливые таджикские солдаты на мосту через реку жестикулировали нам 'ну, давайте, блин, плывите уже', мы продирались через колючие заросли, чтобы посмотреть, решить обнести, еще просмотреть, и почти уже обнести все, но всё-таки решить (ошибочно), что мы всё-таки, возможно, проедем это в лучшем виде. На первом сливе нужен был манёвр слева направо, и в нём помолотило и Мидди, и особенно Эндрю, когда они пытались пройти слив, прыгая в него из правого улова над самым срезом. За ним следовала огромная бочка во всю реку, которую можно было буфнуть с мелкого выступа чуть левее центра. После этого было улово последей надежды, а за ним следовало улово самой последней надежды, которое мы все, к счастью, поймали.

Здесь был небольшой обнос, но затем мы проплыли всё оставшееся на сегодня, т.е. где-то около 300 метров бурной воды - после чего мы подошли к узкому каньону с крутыми стенками. Мы выволокли наши лодки и разбили лагерь на прекрасном поле у края каньона. Там мы приготовили лёгкий ужин и потом такой же завтрак. Утром мы просмотрели весь каньон до конца. Первый порог был самым крутым: буф налево, затем всякие замесные штуки и булькотень, оттесняющие направо. Затем шла бочка неопределённой цепкости под левой стеной. Мы пробивали ее, идя через узкий проход между стеной и огромным валуном. Потом река поворачивала налево, и между высоких стен каньона начинался прямой участок с бочками и обрушивающимися валами. Это, конечно, надо бы описать поподробней, и там ещё было несколько важных манёвров до выхода из ущелья, но, если честно, это всё так размыто, и хранится под замком внутри наших голов в файле "ужас каньона", каждое отдельное мгновение из которого, абсолютно не тронутое, вспомнится сплошным потоком - в следующий раз, когда кто-либо из нас окажется один в каньоне класса 5.

Ниже каньона было еще сколько-то замечательных порогов, а потом приплыли к слиянию с речкой с каким-то труднопроизносимым названием. Покуда Мидди ходил за продуктами в Таджикабад (заметьте, сколько еды мы понакупаем за следующие пару дней), Саймон и Эндрю пошли посмотреть на приток. Они бродили там несколько часов, по полям и по долам, вдоль и поперёк, и нашли лишь одну короткую стоящую упоминания вещь: узкий каньон с нависающими стенами и порогами класса 3. Мы все его прошли на следующее утро перед тем, как отправиться вниз по течению Сурхоба к следующему пункту назначения.

В городе Гарм мы купили еды, пытались позвонить, правда, безуспешно. И на следующее утро пытались - и с тем же результатом. И купили еще еды. От Гарма начинался короткий сплав к городу Новабад через конгломератные ущелья с водоворотами и поганками. Там мы незамедлительно пошли на поиски еды, а потом отправились в нашу третью и последнюю исследовательскую экспедицию.