Вести с полей - 4b, Пиози, Ярхыч

Свернув направо с мутного, похожего на суп, коричневого Сурхоба, мы заплыли на 30 метров вверх по бирюзовой воде реки Ярхыч к городу Хоит. Делегация по нашей встрече состояла из нескольких робких детишек и дружелюбного, но совершенно безумного таджика, в котором воплотились все стереотипы помешанного на горах старателя: большая шляпа с обвисшими полями и желание рассказать нам и только нам о горных сокровищах в секретном месте, в то же время полная убеждённость в том что и вы, и все остальные приехали сюда специально для того, чтобы украсть его камешки.

Покинув эту забавную сцену, словно выдернутую из старого вестерна, мы перескочили обратно в эру современной экономики, оказавшуюся пустым грузовиком для угля, направлявшемся к шахте выше по долине. Наш путь стоя на ногах в огромном железном кузове был долгим и пыльным, но солнце приятно пригревало, и наша позиция в кузове идеально подходила для просмотра реки, вдоль которой мы ехали.

Военный пост на полпути вверх не добавил нам проблем. Капитан рассматривал наши документы со всех сторон, но это никак не помогло ему отличить дату выдачи наших виз от срока их годности. Мы подозреваем, что это были первые иностранные паспорта, которые он видел в своей жизни, и что он, возможно, просто не умел читать. Но вместо того, чтобы указать ему на эту постыдное обстоятельство, Мидди и Эндрю прочитали ему все надписи по-таджикски и по-русски. Довольный, но, возможно, немного напуганный, он пожелал нам счастливого пути.

Мы слезли с грузовика в месте слияния трех рек. Там же у слияния была пасека, и молодой парень, заросший бородой и в длинном халате, разглядывал нас. Хотя вообще-то в Таджикистане молодёжь в основном гладко выбрита и носит небольшие шапки, особенно в районе Хоита. Наш грузовик уехал, и нам пришлось представляться самостоятельно.

Мы немедленно познакомились с Аубом (с бородой) и Якобом (в небольшой шапке, без бороды). Довольно быстро стало понятно, что эта пасека принадлежит Якобу, а Ауб - это его брат, и "добро пожаловать в палатку с мёдом, где роятся 10 тысяч пчел". Русские и таджикские слова конкурировали с пчелами за пространство внутри маленькой палатки, покуда Якоб расскадывал обо всём, что знал. Он был настолько быстр, энергичен и харизматичен, что уже через пять минут после приезда мы договорились пособирать вместе с ним мед вечером, когда пчелы его принесут.

Но сначала был ужин, который начался с обратного отсчета. "5 минут" - прокричал сонный местный повар. Это сподвигло Якоба и его брата к бурной деятельности: заменить аккумуляторы у грузовика и проверить провода, перенести летки с пчелами, раза в 2 большие их самих, и принести достаточно дров для того, чтобы поддерживать костёр в течение нескольких дней. К возгласу "3 минуты до ужина" они уже сделали больше, чем нанятые ими работники за целый день. Когда же было объявлено "ужин", Якоб бросился к палатке для еды/сна, на лету намочил тряпку в воде, обернул ей раскаленную трубу металической печки, и, схватившись за тряпку и за ручку на дверце, побежал как ужаленный в палатку. В тепле, исходящем от печки, мы все уселись ужинать. Таков же был обычный порядок и в следующие 3 вечера.

В первую ночь мы помогали доставать мед из сот. Те, кто не были генетическими родственниками Якоба, всячески старались поспевать. Но даже пост на Рамадан не смог притормозить братьев. Они были энергичны, как рабочие пчелы. Это было прикольно, пока мы не осознали, нас ждут 2 огромные кучи рамок с сотами и много часов работы. Вот это, я понимаю, влипли.

На следующее утро каждый отправился просматривать свою реку. Хотя на самом деле хотелось найти хорошее укрытое место, чтобы немного вздремнуть. Мы вернулись ко времени ужина и загрузили улья с пчелами в пустой угольный грузовик, чтобы перевезти их ночью в их убежище на зиму.

На разведке Саймон и Мидди высмотрели разве что барсуков, медвежьи следы и угольную шахту. А Эндрю вернулся с вестью о небольшой речке с узкими каньонами, полными бурной воды и проходимых ледников. Мы ворчали и готовились к этой эпопее, когда Якоб сказал нам, как она называется - Пиози.

К 8 часам утра наше остающееся снаряжение было прикопано, и мы отправились вверх по реке. Пешка - это всего лишь несколько часов страданий в зарослях колючек, и лишь чуть-чуть признаков лука, который и дал им своё имя ('Zweite Zwiebel', если угодно). Бурная вода началась незамедлительно. Мы пролетели несколько сливов, а затем забились в груду камней у берега, чтобы просмотреть порог, и как вылезать перед первым ледником. Надо было сделать три манёвра, чтобы попасть в последнее улово слева перед тем, как чёрная пасть ледника поглотит всю воду, несущуюся вниз. Сначала надо проехать небольшие валы и пробить бочку, плавно смещаясь направо. Потом прыгнуть влево в гладкую струю, текущую к срезу слива в середине. Ну, и затем разобраться с тем, что скрывается за этим срезом. Мидди пошел первым и любезно обозначил незаметный камень в первой бочке, грохнувшись прямо на него. Он удачно прыгнул в струю, но внизу за сливом его поставило на кормовую свечу. Отпихиваясь и пытаясь отползти оттуда, он мощно траверснул кормой и поймал улово. Эндрю и Саймон сделали из этого выводы и прошли гладенько.
Забавный сад камней привел нас ко второму леднику. Тщательная разведка Эндрю днём ранее подтвердила то, во что Саймон и Мидди никак не могли поверить - ледник проходим. Нырять в ледниковый туннель - это примерно, как бегать с чёртовыми ножницами вокруг бассейна; именно то, о чём вам все говорили НЕ ДЕЛАТЬ. Под ледником был небольшой обливняк, но в основном мы, проплывая через ледник, глазели на его ледяные внутренности.

Река вошла в каньон, и мы обнаружили себя разглядывающими третий ледник. Эндрю и Мидди зависли в уловах выше в то время, как Саймон карабкался вниз по течению. Линия была намечена посредством криков и размахивания руками, Эндрю должен был грести прямо на камни, где Саймон мог его поймать, если вдруг чего. Эндрю резко отчалил, но не смог заметить этих камней, что и помешало ему осуществить задуманное. Быстрые действия Саймона привели к тому, что можно назвать "выигрышем дня". Он схватился за лодку Эндрю и затащил и его, и лодку, и всё целиком вокруг камня в безопасное место. Мы были сильно напуганы этим тревожным звонком. После продолжительной оценки ситуации Саймон поймал Мидди на небольшой груде камней слева с надеждой, что она не съедет в реку и не утянет их за собой под ледник.

Дальше в глубоком каньоне пошли большие и открытые сливы. Слив, который вызвал наибольшую озабоченность Эндрю при просмотре, оказался на самом деле клёвым скатом с валами. Четвертый ледник протянулся от правого берега до самой воды, но оставил милый проём слева, свободный ото льда. Мы проехали под его второй половиной с тревожным чувством, что мы поступаем вопреки всем инстинктам и правилам.

Долина реки открылась, и солнце согрело нас, пока мы проплывали через несложную булькотень, всё ближе и ближе к послеобеденному сну. Этой ночью мы отужинали с Якобом и его бригадой в последний раз, обменялись адресами и подарками и распрощались.

Утром мы стартовали вниз по Ярхычу. Поначалу река была несложной и извилистой - широкая долина и разбросанные кругом камни. Но безмятежному времяпровождению настал конец в виде трехступенчатого слива с неприятной бочкой, и дальше длинного порога, образованного остатками селя. Это был больше тест на запоминание: вспомнить десятки небольших, как осла пинать, сливов, идущих быстро один за одним перед тем, как выплюнуться на главную струю с нашей трусливой заходной линии в обход большой бочки. Порог после этого всё тянулся и тянулся, хотя и помягче, а затем опять настал черёд более злобного препятствия.

Пока нетерпеливые таджикские солдаты на мосту через реку жестикулировали нам 'ну, давайте, блин, плывите уже', мы продирались через колючие заросли, чтобы посмотреть, решить обнести, еще просмотреть, и почти уже обнести все, но всё-таки решить (ошибочно), что мы всё-таки, возможно, проедем это в лучшем виде. На первом сливе нужен был манёвр слева направо, и в нём помолотило и Мидди, и особенно Эндрю, когда они пытались пройти слив, прыгая в него из правого улова над самым срезом. За ним следовала огромная бочка во всю реку, которую можно было буфнуть с мелкого выступа чуть левее центра. После этого было улово последей надежды, а за ним следовало улово самой последней надежды, которое мы все, к счастью, поймали.

Здесь был небольшой обнос, но затем мы проплыли всё оставшееся на сегодня, т.е. где-то около 300 метров бурной воды - после чего мы подошли к узкому каньону с крутыми стенками. Мы выволокли наши лодки и разбили лагерь на прекрасном поле у края каньона. Там мы приготовили лёгкий ужин и потом такой же завтрак. Утром мы просмотрели весь каньон до конца. Первый порог был самым крутым: буф налево, затем всякие замесные штуки и булькотень, оттесняющие направо. Затем шла бочка неопределённой цепкости под левой стеной. Мы пробивали ее, идя через узкий проход между стеной и огромным валуном. Потом река поворачивала налево, и между высоких стен каньона начинался прямой участок с бочками и обрушивающимися валами. Это, конечно, надо бы описать поподробней, и там ещё было несколько важных манёвров до выхода из ущелья, но, если честно, это всё так размыто, и хранится под замком внутри наших голов в файле "ужас каньона", каждое отдельное мгновение из которого, абсолютно не тронутое, вспомнится сплошным потоком - в следующий раз, когда кто-либо из нас окажется один в каньоне класса 5.

Ниже каньона было еще сколько-то замечательных порогов, а потом приплыли к слиянию с речкой с каким-то труднопроизносимым названием. Покуда Мидди ходил за продуктами в Таджикабад (заметьте, сколько еды мы понакупаем за следующие пару дней), Саймон и Эндрю пошли посмотреть на приток. Они бродили там несколько часов, по полям и по долам, вдоль и поперёк, и нашли лишь одну короткую стоящую упоминания вещь: узкий каньон с нависающими стенами и порогами класса 3. Мы все его прошли на следующее утро перед тем, как отправиться вниз по течению Сурхоба к следующему пункту назначения.

В городе Гарм мы купили еды, пытались позвонить, правда, безуспешно. И на следующее утро пытались - и с тем же результатом. И купили еще еды. От Гарма начинался короткий сплав к городу Новабад через конгломератные ущелья с водоворотами и поганками. Там мы незамедлительно пошли на поиски еды, а потом отправились в нашу третью и последнюю исследовательскую экспедицию.